Внутренние конфликты и расколы

Южно-Африканская Республика / Внутренние конфликты и расколы

С точки зрения внутренних противоречий ситуация в ЮАР может быть охарактеризована как относительно стабильная при сохранении значительного конфликтного потенциала, связанного с этносоциальной напряжённостью.

Исторически основная линия раскола в ЮАР пролегала между чёрной и белой общинами. В настоящее время можно констатировать, что стране в пореформенный период удалось избежать полномасштабного межрасового конфликта, а попытки спровоцировать таковой успеха не имели. Несмотря на это, угроза столкновений, где белому населению, ввиду его сокращающейся численности, неизбежно будет уготована роль объекта погромов (в том числе «погромов возмездия»), сохраняется.

Это связано с тем, что белое население продолжает занимать многие ведущие позиции в экономике и имеет гораздо более высокий уровень жизни, чем основная масса жителей страны, среди которых оформились сравнительно немногочисленное благополучное меньшинство и большинство, живущее в бедности или близких к ней условиях. Коэффициент Джини, характеризующий неравенство в доходах или потреблении, составил в ЮАР в 2000 году 57,8. Этот показатель говорит о значительном разрыве между богатыми и бедными (значение 0 представляет абсолютное равенство, значение 100 — абсолютное неравенство; для сравнения: коэффициент для США в 2000 году — 40,8). По оценкам МИД РФ (2008 год), «на 11 % в основном <...> белых граждан приходится 60 % ВВП».) Как следствие, неприязнь к представителям вершины экономической пирамиды имеет и расовый оттенок.

В этой связи следует заметить, что, хотя различные проявления недовольства засильем белых в бизнесе и возможны, маловероятно, что такое засилье будет когда-нибудь устранено легальными средствами (в пользу этой версии говорит, к примеру, исторический опыт других предпринимательских меньшинств — китайцев в Малайзии, ливанцев в Западной Африке и пр.).

Чернокожие крестьяне и фермеры претендуют на земли сельскохозяйственного назначения, экспроприированные ещё у их предков в пользу белых (белая община продолжает владеть подавляющим большинством таких земель). С 1994 года действует специальная программа, по которой правительство может выкупить такие земли у нынешних владельцев с согласия последних, однако её успехи незначительны, поскольку, имея задачу передать к 2015 году 30 % аграрного земельного фонда в руки чёрного населения, правительство к 2007 году сумело выкупить только 4 % земель.

В 2008 году было отложено рассмотрение законопроекта, наделявшего правительство правом выкупать земли без согласия белых фермеров, поскольку подобный сценарий сильно напоминал программу принудительной экспроприации земли в Зимбабве, которая привела к дополнительному всплеску насилия в отношении белой общины и упадку национального сельского хозяйства (данные по ряду возвращённых ферм в ЮАР также говорят об упадке производства после смены собственника). Принятие законопроекта грозило не только обострить внутриполитическую обстановку в ЮАР, но и испортить отношения страны с Западом, представители которого уже давно резко осуждают земельную реформу в Зимбабве.

С другой стороны, проблема агрессии в отношении нынешних владельцев земли в ЮАР уже существует. Так, в 1994–2003 годах жертвами насилия стали не менее 1 500 белых фермеров, хотя, по мнению наблюдателей, далеко не все убийства напрямую связаны с конфликтом вокруг собственности на сельхозугодья.

Характерным явлением периода после демонтажа апартеида стало распространившееся среди белого населения стремление обеспечить собственную безопасность путём создания так называемых «огороженных» кварталов в районах своего постоянного проживания. Такие районы патрулируются сотрудниками частных охранных агентств и не предполагают ни пребывания на указанной территории посторонних, ни даже свободного проезда через неё автотранспорта, не принадлежащего жителям квартала (последнее обстоятельство дополнительно усложняет транспортную ситуацию в крупных городах, увеличивая число пробок).

Белые правые экстремисты пополняют свои ряды в основном за счёт африканеров и в настоящее время в значительной степени маргинализированы.

Проблема острого социально-экономического неравенства существует и независимо от расовых вопросов, поскольку недовольство населения существующим положением приводило и будет приводить к антиправительственным акциям. В стране постепенно накапливается значительный взрывоопасный материал, представленный наименее социально защищёнными гражданами (по данным Южно-Африканского института по изучению расовых отношений, в 1996–2005 годах число лиц, живущих меньше чем на 1 доллар в день, возросло с 1,9 до 4,2 миллиона).

Регулярные акции протеста (иногда перерастающие в беспорядки) происходят из-за проблем с функционированием коммунального хозяйства во многих районах городов (отсутствие воды и электричества, плохая работа канализации и пр.), роста цен на электричество, продовольствие, топливо (последние напрямую связаны с ростом стоимости электричества).

Потенциальными очагами конфликтов с полицией могут стать и иногда уже становились стихийные поселения на окраинах городов, являющиеся результатом ложной урбанизации, а также трущобы и предназначенные под снос здания, где также находят себе жилье представители низших слоев общества. Особую остроту проблеме придаёт то обстоятельство, что темпы строительства нового («социального») жилья для неблагополучных граждан остаются весьма низкими.

Агрессивный отпор начинает встречать стремление властей силой искоренить стихийную уличную торговлю, зачастую представляющую единственный источник заработка для многих её участников.

Кроме того, в результате высокой смертности среди взрослого населения без родительской опеки и надзора воспитателей и учителей остаётся значительное число детей. В перспективе многие из этих детей способны не только пополнить ряды ОПГ, но и стать политическими экстремистами.

Уже имеются прецеденты конфликтов, обусловленных социально-экономическими причинами и приобретавших этнический характер. Так, в 1997 году в окрестностях Йоханнесбурга произошли массовые беспорядки, устроенные «цветными». Последние были возмущены более высокой стоимостью коммунальных услуг, установленной для них по сравнению с чернокожим населением, а толчком к всплеску недовольства стало намерение местных властей отключать неплательщикам электричество и воду.

Наибольший общественный резонанс в последнее время вызывает проблема иммигрантов в ЮАР, имеющая как этническое, так и социально-экономическое измерение.

Общее количество иммигрантов (преимущественно из стран Африки) в ЮАР точно неизвестно, и оценки их числа разнятся. По всей видимости, оно превышает 3 миллиона человек (некоторые исследователи доводят цифру почти до 10 миллионов человек).

Отношение к иммигрантам (трудящимся мигрантам и беженцам) стало ужесточаться по мере усложнения внутриэкономической обстановки в ЮАР. Всё чаще стали раздаваться заявления о том, что «амаквереквере» (жаргонное обозначение для иностранцев) отнимают работу у местных жителей. Это связано с тем, что наем иммигрантов в формальном и неформальном секторах обходится предпринимателям гораздо дешевле, нежели использование местной рабочей силы (при этом квалификация многих иммигрантов оказывается выше, чем у граждан ЮАР, поскольку в других африканских странах существовали более благоприятные условия для получения образования). Как следствие, растёт недовольство безработных.

Кроме того, каждый иммигрант может претендовать на гражданство и, соответственно, на муниципальное жилье, увеличивая и без того длинные очереди за таковым. Иммигрантов также подозревают в активной преступной деятельности, в том числе торговле наркотиками (многие иностранцы действительно активно вовлечены в криминальный бизнес, однако в общественном мнении вина распространяется на всех иммигрантов без исключения).

Рост ксенофобии, успевший проявиться в целом ряде локальных эпизодов с применением насилия в отношении выходцев из других африканских стран, достиг апогея в мае 2008 года. Тогда в результате погромов, направленных против выходцев из Зимбабве, Малави, Мозамбика, Нигерии, ДРК, Сомали, погибли свыше 60 человек, причём треть из них Составили граждане ЮАР, принятые за иностранцев. Вынужденными переселенцами стали несколько десятков тысяч человек. Для оказания помощи полиции к поддержанию правопорядка были привлечены вооружённые силы.

Учитывая, что уровень ксенофобии в общественном мнении ЮАР продолжает оставаться весьма высоким, не исключено, что в будущем проблема «амаквереквере» может быть косвенно использована властями для отвлечения внимания населения от социально-экономических проблем (в том числе дальнейшего углубления неравенства), если таковые примут особенно опасный размах (к примеру, в случае общего ухудшения мировой конъюнктуры) и приведут к росту недовольства деятельностью властей.

Кроме того, ксенофобия способна стать каналом отвода агрессивной энергии от межобщинных трений, представляющих системную опасность для государства (политизированного конфликта зулу и коса и проблемы передачи сельскохозяйственных земель от белых фермеров чёрным), и сыграть такую же роль, какую объединение против небелого большинства и установление апартеида сыграли в сглаживании англо-бурского антагонизма.

Несмотря на то что погромы иностранцев способны сильно испортить внешнеполитический имидж страны, они способны выплеснуть этносоциальное напряжение с часто меньшими потерями, чем другие конфликты в обществе. До определённой степени появление «общего врага», обращение гнева против «чужого» может считаться опасным, но достаточно эффективным инструментом конструирования новой национальной идентичности.

В пользу такой точки зрения отчасти свидетельствует поведение властей ЮАР накануне, в ходе и после погромов 2008 года. Так, в январе того же года южноафриканская полиция провела рейд в Центральной методистской церкви Йоханнесбурга, арестовав порядка 1,5 тысяч человек, нашедших там прибежище (лиц без определённого места жительства и иммигрантов из Зимбабве). Участники спецоперации весьма грубо вели себя с местным епископом и так и не достигли поставленной цели (предполагалось, что в церкви будут найдены наркотики и оружие).

Полицейская агентура и спецслужбы не сигнализировали о возможных погромах против иностранцев накануне вспышек насилия, и никаких мер по их предотвращению принято не было. По некоторым данным, погромщики могли получить часть информации о конкретном местожительстве тех или иных иностранцев от сочувствующих работников муниципального управления, хотя существует и версия, что распространение подобных сведений могло быть результатом деятельности политических противников АНК (африканерских правых экстремистов или «Инкаты»). После прекращения погромов власти стремились как можно быстрее закрыть временные лагеря для вынужденных переселенцев, подталкивая иностранцев к возвращению на историческую родину или реинтеграции в те общины, откуда они бежали в ходе погромов.

История погромов и принудительных депортаций трудящихся мигрантов и беженцев в других странах Африки (Габоне, Нигерии, Ливии) показывает, что после первоначального осуждения насилия зарубежными государствами отношения между страной, допустившей всплеск ксенофобии, и её соседями по континенту обычно не демонстрируют ощутимого ухудшения.

Более того, погромы не вели и к заметному подрыву позиций стран, претендовавших на региональное лидерство (в первую очередь, Нигерии и Ливии), поскольку их лидерские амбиции подкреплялись не морально-политическим климатом (демократией и пр.), а квантифицируемыми показателями (экономическими, военными, демографическими), снизить которые погромы не могли. Реакция африканских стран на погромы в ЮАР в 2008 году была похожа на реакцию в других эпизодах — насилие подверглось резкому осуждению (в частности, со стороны Нигерии), некоторые государства содействовали отъезду своих граждан из ЮАР, однако заметного урона престижу республики нанесено не было.

Повторение погромов в будущем способно испортить отношения с западным миром и сделать ЮАР менее привлекательной для инвестиций из развитых стран, но существует высокая вероятность того, что по мере развития связей с Китаем и другими крупными развивающимися странами ЮАР будет все меньше оглядываться на позицию Запада, получая достаточные инвестиции от мировых центров влияния, для которых политический климат в интересующей их стране не имеет никакого значения.

Опыт европейских и африканских стран, ставших конечными пунктами назначения для наиболее интенсивных миграционных потоков, позволяет заключить, что для пресечения таковых недостаточно даже хорошо отлаженной системы приграничного контроля. Иммиграция в ЮАР будет продолжаться до тех пор, пока она будет оставаться экономически (и отчасти политически) привлекательной для граждан Зимбабве и ряда других стран континента. Как следствие, эта проблема ещё долго будет оставаться на повестке дня южноафриканского руководства, причём решение её путём активной реинтеграции иммигрантов может представлять для правительства политическую опасность, поскольку способно вызвать подозрения, что государственные средства вновь расходуются не на нужды граждан.

Как и проблема с белым населением и иммигрантами, на фоне экономических потрясений может особенно обостриться и давний конфликт этносов коса и зулу. Накал политического противостояния между двумя крупнейшими этносами ЮАР достиг своего апогея в виде многочисленных вооружённых столкновений в годы демонтажа апартеида, тогда как в настоящее время они тяготеют преимущественно к мирным способам борьбы (опасных общественно-политических последствий не повлекло за собой даже убийство в 2005 году неизвестными зулусского принца Тулани Зулу, функционера АНК).

Между партией АНК и партией «Инката» (в первой ведущая роль принадлежит коса, а вторая практически является этнической партией зулу) регулярно возникают трения по тем или иным вопросам политической жизни. Несмотря на некоторую стабилизацию отношений, новые вспышки насилия исключить нельзя.

Конфликт по линии зулу-коса мог бы возникнуть и без участия «Инкаты». Так, сторонники председателя АНК Джейкоба Зумы (зулу по этнической принадлежности) в 2008 году угрожали массовыми акциями протеста и даже насилием в случае, если продолжится преследование его по обвинению в коррупции. Несмотря на то что многие из сторонников Зумы относятся к коса, в общественном мнении получила значительное распространение версия, согласно которой нынешние проблемы Зумы с законом обусловлены заговором, организованным против него политиками-коса (в том числе самим президентом страны Табо Мбеки), не желающими видеть зулу во главе партии и страны. Об опасности подобных версий для стабильности в ЮАР особо высказывался глава «Инкаты» Мангосуту Бутелези, тогда как Зума отмежевался от «этнической» подоплёки своего судебного преследования.

←   Назад  |   Внутренние конфликты и расколы   |   Вперёд   →

• Главная страница

• Страны мира
• Африка
• Южная Африка
  • Год образования
  • Географическое положение, площадь, границы
  • Население
  • Индекс развития человеческого потенциала в 1980–2012 годах
  • Язык (языки)
  • Исторический очерк политических традиций
  • От истоков государственности до завершения Англобурской войны
  • Становление и развитие апартеида
  • Демонтаж апартеида и переход к демократии
  • Конституционные основы, характеристика формы правления
  • Разделение и взаимодействие различных ветвей власти
  • Особенности исполнительной власти
  • Главы государства (президенты) в 1961–2014 годах
  • Главы правительства (премьер-министры, после провозглашения республики) в 1958–1984 годах
  • Особенности законодательной власти
  • Особенности судебной власти
  • Территориально-государственное устройство
  • Местное управление и самоуправление
  • Внешние влияния на формирование и функционирование политических институтов
  • Внутренние конфликты и расколы
  • Официальная идеология, идеологические расколы и конфликты
  • Религия и государство, роль религии в политике
  • Особенности партийной системы
  • Представительство политических партий в Национальной ассамблее по результатам всеобщих выборов 2004 года
  • Политическая роль военных/силовых структур
  • НПО, корпоративные компоненты политической системы, группы интересов и группы влияния
  • Положение и роль СМИ
  • Положение ЮАР в рейтинге по индексу свободы прессы в 2002–2012 годах
  • Гендерное равенство/неравенство
  • Национальное хозяйство в контексте мировой экономики
  • Основные показатели экономики в 1990–2010 годах
  • Структура ВВП ЮАР, по данным Всемирного банка в 2011 году
  • Вес в мировой экономике в 1990–2006 годах
  • Ресурсы влияния на международную среду и международные процессы
  • Военные расходы в 1990–2010 годах
  • Участие в международных организациях и режимах, основные внешнеполитические контрагенты и партнёры, отношения с Россией
  • Внешние и внутренние угрозы безопасности государства
  • Положение ЮАР в рейтинге по индексу восприятия коррупции в 1995–2012 годах
  • Размещение территории страны в зоне повышенной опасности стихийных бедствий
  • Экономические угрозы
  • Угрозы безопасности человека